Лиза

Моя подруга сошла с ума. Точнее она мне не совсем подруга. Мы вместе учились в университете. Ее звали Лиза. Она всегда казалась мне слегка странной, но мало ли странных девочек из Нью Кастла. У нее был типичный северный акцент, который так мне нравится, потому что от него веет каким-то домашним уютом и милой простотой. Лиза была невысокого роста, даже скорее маленького, потому что я невысокого роста, а она была еще ниже. У нее были очень сильно выщипаны брови, тонкие ниточки странно обрамляли ее лицо. И мне всегда казалось, что проблема ее непривлекательности именно в этом. Не выщипывай она брови так тонко, ее выражение лица было бы совсем иным. Кожа на ощупь у Лизы тоже была странной. Почему я это знаю? Потому что это было танцевальное учебное заведение и мы знали каждого на ощупь. В раздевалке она всегда после душа намазывала тело вазелином. Просто вазелином. Без всего. В Лондоне в каждой аптеке продавались такие приятные баночки с вазелином, точнее банки. На них было написано "VASELINE. for dry skin". кожа Лизы была тонкой и как будто прорезиненной. Она была брюнеткой, скорее всего крашенной. У нее были широкие ладони и пирсинг на языке, который было видно, когда Лиза смеялась.Кроме того, что мы знали друг друга на ощупь, мы еще знали кто сколько весит. И Лиза весила очень мало. Настолько мало, что все за нее волновались и порой заботливо обсуждали как намекнуть ей на еду. А потом забили, потому что почти все танцующие девочки, когда-то боролись с собственным отношением к еде. Никто не хотел вспоминать какого это. И я была одной из них. На переменах она всегда курила самокрутки, пила кофе из термоса, как оказалось в нем не было ни сахара, ни молока, никто ни разу не видел, как Лиза ест. Не удивлюсь, если она ничего не ела. Скорее всего так и было. Мы с ней часто вместе сидели на уроках костюма или анатомии. Анатомию Лиза знала очень хорошо, что только питало общую веру в ее профессиональную анорексию. Мне она нравилась, хотя я часто испытывала дискомфорт в общении. Она явно ко мне тянулась, а я не знала, что с этим делать, потому что мне было сложно поддержать с ней беседу.

-Лилия , ты пробовала тофу?

- ну да, пробовала, это тот, который в мисо суп добавляют?

-он самый! на что похоже? Мне сказали нужно его есть- он полезен..

- он похож.... даже не знаю, Лиз, он похож...

-он похож на член?

-что?

-на член?
в такие моменты мне не хотелось, чтобы Лиза почувствовала себя странно, потому что она говорила с таким естеством и уверенностью, не понижая голоса, а в классной комнате было много людей и вообще шел урок, что я мямлила что-то типа:
-попробуй, узнаешь..-и срочно искала возможность сменить тему.

лиза есть только на этом снимке

Мы никогда не говорили по душам. Да,  мы вообще редко говорим по душам. Как вы себе это представляете? "ты знаешь, мне кажется, что никто здесь кроме меня не понимает, что такое танец, его истинную сущность и предназначение..", " если честно,то все танцуют как лохи, только ты самый настоящий для меня" или " мне так грустно, меня здесь совсем никто не понимает, ведь я такая особенная, танец течет по моим венам, попадает в мое сердце и выталкивается из него моими прекрасными движениями, я хочу танцевать лучше всех, потому что в этом мое предназначение", " какого хрена, я здесь учусь, можно подумать они меня научат чувствовать!! я и так кого хочу научу!" и т.д. сколько нас таких было? сколько мыслей проносилось у каждого в голове? Каждый был особенным, нестандартным, интересным, креативным, каждый был сложным для понимания.. Мы не говорили по душам.. О чем думала Лиза, я не знаю. Когда ее хотели исключить из университета за анорексию и неспособность вынести нагрузки, она сказала им всем, что убьет себя, если они так поступят. Когда она мне это рассказала, у меня было ощущение, что учимся мы в разных университетах. Тогда впервые мне в голову пришло, что у Лизы что-то не так. Ведь на первом курсе все анорексики были отчислены, а она- нет. Она дотянула дольше всех. Это не спроста, англичане не делают исключений просто так, они "входят в положение" и тогда, согласно закону, принимают меры. В каком "положении" была Лиза?

Ее не отчислили даже тогда, когда нашли остеопороз и ее анорексия стала ясна всем, даже первокурсникам. Она не отличалась высокой креативностью или исключительной техничностью. Когда нас на последнем курсе расспросили о планах, Лиза, в отличие от всех, сказала, что после учебы вернется в Нью Кастл, найдет себе работу в каком нибудь магазине и будет читать книжки и жить, как все. Мне тогда показалось это дико странным. Потому что как это? жить как все, читать книжки и ходить на работу в магазин...? а это все зачем? зачем нужно было изматывать себя, ничего не есть, давиться горьким кофе, просыпаться каждое утро так рано, сдавать экзамены, зачеты, ставить хореографию и так много танцевать? зачем? кто-то другой должен был быть на ее месте... Когда мы выпустились, Лиза подошла ко мне после торжественной части и отдала маленький пакетик, в нем лежала моя фотография.

Эта фотография была сделана в самый первый день нашей учебы. Всех первокурсников фотографируют и тут же распечатывают маленькие снимки. Их вешают вместе с именем в кабинете врача, в школьном офисе и учительской, чтобы все могли выучить кто есть кто. Так вот, в маленьком пакетике лежала та самая фотография. И откуда она у нее оказалась? И короткое письмо о том, как она рада, что мы были такими близкими подругами.. что мы так многое делили и вели такие душевные беседы. Мне тогда было очень стыдно. Хотелось сделать что-нибудь хорошее для Лизы, но я не знала как, на следующей день у меня был билет на самолет в Рио и мы, я чувствовала, не увидимся больше никогда. Прошло 5 лет и я узнала, что у Лизы шизофрения, что она пролежала долгое время в больнице, что после универа, она, как и хотела, вернулась домой в Нью Кастл, прошла обучение на медицинскую сестру и два года успешно работала, пока не случилось что-то. И ее не отправили на лечение. Я узнала это от самой Лизы через Фейсбук, она мне писала в чате, а я не знала, как отвечать, с одной стороны я боялась спровоцировать сама не понимая что конкретно, с другой стороны- игнорировать это я не могла. Я ей писала о том, что помню какая она сильная и как много она тренировалась и что я ее помню замечательной и это никуда не денется никогда. А она писала мне, что так рада, что вышла из больницы и что купила шторы и ковер. И она ждет не дождется, когда все это она развесит и расстелет в своей новой квартирке, выделенной больницей и органами здравоохранения. " Это чудесно, Лиза " -писала я в английском стиле и чувствовала себя последней гадостью.

Больше я с ней не контактировала. Только иногда захожу на ее страницу и читаю обновления. Она, знаете, зачем-то ведет в фэйбуке дневник своего самочувствия. Кто-то даже комментит. Что-то типа " Так держать, девочка!" или " ты молодец, мы тебя любим!" А она пишет о том как ей живется, так открыто и так честно, что я не могу не разглядеть в этом совет врачей, мол, это естественно, ты выходишь из этого состояния, хочешь оттянуть ремиссию, нужно чтобы все знали и воспринимали тебя такой какая ты есть. Ты такая какая ты есть. Прими себя. Люби себя. Лиза пишет, что в последнее время у нее участились приступы тревоги. Она просыпается и волнуется, проводит свой день и волнуется, ложиться спать и опять волнуется. И не может никак успокоиться. И я читая все это, подумала " у меня ведь все точно так же. " Почему она сошла с ума а я нет? где та грань, когда нас начинают считать нестабильными? Я ведь тоже еле засыпаю и долго просыпаюсь от странных снов, которые путают мою реальность и вымысел моего сознания, меня мучают панические атаки и мне хорошо известно липкое вязкое и прибивающее чувство тревоги. Может быть я сумасшедшая, но не знаю об этом?" И я решила пристально за собой понаблюдать.